– Это все, что вы можете сказать? – спросил отец, получил в ответ пожатие плеч и обратился ко мне: – Возвращаемся.

– Спасибо, – поблагодарил я хозяина. – Прощайте.

Мы вышли из дома и пошли по дорожке к выходу, слыша за спиной клацанье запоров. До дома мы не разговаривали.

– После ужина зайди ко мне, поговорим, – сказал мне отец, когда вошли в прихожую.

Я прошел в свою комнату и чуть не был сбит с ног бросившейся мне на грудь женой.

– Нельзя прыгать потише? – прижимая ее к себе, сказал я. – Ты же только что чуть не осталась вдовой.

– Не смей так говорить даже в шутку! – сказала Вера. – Я, знаешь, как соскучилась! Вы сильно задержались, и мы уже начали волноваться. Пойдем ужинать. Все давно на столе, ждали только вас.

Ужинали мы с аппетитом и быстро съели все, что приготовила Наталья. После этого я к неудовольствию жены ушел вместе с отцом в кабинет.

– Что думаешь делать? – спросил он. – Ты сделал глупость, а я тебе в этом подыграл.

– Если верить твоему отставнику, нам здесь оставаться нельзя, – сказал я то, что уже успел обдумать. – Убрать любого из нас в центре столицы будет проще простого. Я бы сам это легко сделал, если бы было что-нибудь серьезнее моего пистолета. Твои охранники могут защитить от бандюг, но не от серьезных людей. Можно переехать в наш дворец в Подмосковье, но что мы в нем будем делать? Там легко обеспечить охрану и жить, если не потравят продуктами, но тебе придется уйти со службы, а для Ольги нанимать учителей для домашнего обучения. Денег у нас достаточно, и я себе занятие найду, да и жене тоже, вот вам с мамой там будет тоскливо, а Ольга через полгода начнет лезть на стенку или сбежит. Но это единственное, что приходит в голову. Альтернатива – куда-нибудь уехать. Не хотелось уезжать из России, но здесь нам будет трудно укрыться. Крестьянствовать мы не будем, а в любом городе, даже не очень большом, нас со временем могут найти. Могут, конечно, плюнуть и оставить в покое, но я бы на это не рассчитывал.

– Я тоже ничего не могу придумать, – признался он. – С вашими деньгами после продажи дворцов и квартиры будет около двух миллионов рублей. В золото, как ты хотел, их не обратишь, а если попробуем перевести на валютный счет, нас по нему мигом отследят.

– А если попробовать через твой департамент? – спросил я. – С продажей квартиры возиться не будем, да и дворец в Подмосковье оставим Наталье. Денег и так будет навалом, а мы без дела сидеть не будем. Может быть, еще когда-нибудь вернемся.

– Надо будет кое с кем поговорить, – неуверенно сказал отец. – Потеряем, конечно, но основное переправим. А куда ты хочешь двинуться?

– Я уже говорил насчет Австралии, – сказал я. – Далеко, но это и к лучшему. В семье все знают английский язык, поэтому каких-то сложностей в том, чтобы прижиться, я не вижу.

– Ладно, мне нужно поговорить на службе и с друзьями, а потом решим окончательно, – подвел итог отец. – А ты будь готов к разговору. Не забыл еще, о чем мы говорили? Скорее всего, это будет завтра перед ужином. Иди, а то твоя жена меня сейчас покусает.

– Как бы она меня не погрызла, когда все узнает, – хмуро сказал я. – Ольга точно будет беситься. Я рассчитывал, что заинтересую заговорщиков, но то ли им не нужны такие дураки, как я, то ли их нет вообще.

– Что ты такой хмурый? – спросила Вера, когда я вернулся в комнату.

– Нет поводов для веселья, малыш, – я сел на кровать, притянул ее к себе и посадил на колени. – Я думал, что помогу отечеству и привлеку внимание нужных людей. Отечеству помог и привлек внимание, только не тех. По мнению специалистов, нам здесь не укрыться, а в покое нас не оставят. Как я не хотел уезжать из империи, но, видимо, придется! Я просто не могу допустить, чтобы кто-нибудь из вас пострадал. Для любого человека важна в первую очередь его семья, а уже потом все остальные.

– Мне все равно куда, лишь бы быть с тобой, – прижавшись ко мне, сказала она. – Конечно, я буду скучать по отцу с братом и по этому городу, в котором прошла почти вся моя жизнь, но мы ведь когда-нибудь вернемся?

– Конечно, малыш! – сказал я ей то, в чем не был уверен. – Если бы не вы, я бы хрен куда уехал! Не только я кого-то разозлил, но и меня разозлили!

– Но ведь тебе еще ничего не сделали, – неуверенно сказала Вера. – Может быть, ничего и не будет, а мы напрасно переживаем?

– Я ошибся в оценке тех, кому перешел дорогу, – сказал я, – и мне не хочется платить вашими жизнями за свои ошибки. Я верю словам того, с кем сегодня говорил, поэтому не собираюсь сидеть и проверять его правоту. Завтра отец кое с кем посоветуется и окончательно определится.

– А если он не захочет уезжать? – прошептала она. – Что тогда?

– Тогда уедем мы, – ответил я, – но уже не за границу. Это с ними я не смогу быть незаметным, а мы с тобой укрыться сможем. Но тогда я потеряю семью.

– Мне после твоих слов стало так холодно... – вздрогнула жена. – Навалилась такая тоска... Черти меня понесли в эту редакцию! Ведь ты в нее пошел из-за меня.

Я поцеловал жену, ссадил ее с коленей и пошел закрывать дверь. Когда женщине холодно, страшно и одиноко, самым лучшим средством ее успокоить является любовь. Я ее и успокоил, а заодно полностью выложился и быстро заснул. Такое вот лекарство для обоих.

Утром все уже не казалось столь безнадежным. Вряд ли кто-нибудь будет с гранатами штурмовать нашу квартиру, сначала попробуют средства попроще. А значит, будет возможность устроить свои дела и проверить, оставили нас в покое или нет. Я проснулся раньше Веры. До завтрака нужно было позаниматься с телом, а будить жену не хотелось, поэтому я тихонько вышел в коридор. Пока занимался, в голову пришла мысль, показавшая, что моя голова работает хуже, чем я думал. Да и отец сделал ошибку, непростительную для работника полиции. Хотя он мог всю свою службу заниматься одними законами и плохо знать все остальное, а я на него понадеялся и не стал шевелить извилинами. Что это за охрана, которая постоянно уезжает? Вот уеду я вечером с обоими охранниками на собеседование с другом отца, и кто это время будет охранять семью? Подойдет к двери какая-нибудь сволочь и правдоподобно соврет, например, что меня сбила машина. Да они сами выбегут из квартиры! А если и не выбегут, дома не будет ни одного ствола, да и кому из них стрелять? Может быть, умеет Вера? К своему стыду, я почти ничего о ней не знал. Она хорошая пианистка, а я об этом узнал только вчера совершенно случайно. Закончив тренировку, я поздоровался с пришедшей Натальей, подумав, что легко мог бы пройти в квартиру вместе с ней и перерезать всю семью. Детский дом! Может быть, здесь такие же наивные убийцы? Проверять это не хотелось. Приняв душ, я ушел в гостиную и стал ждать, пока проснется отец.

Глава 7

– Проходите, господа, – сказал нам мужчина лет сорока. – Располагайтесь, где вам будет удобно.

Мы с отцом вошли в его не очень большую гостиную и сели на стулья.

– Отец меня представил, князь? – спросил хозяин. – Нет? Тогда я себя представлю сам. Акулов Николай Сергеевич. Я преподаю в нашем университете, по специальности физик. Вы ведь в этой области знаний хотели блеснуть?

Было видно, что он настроен на шутливый лад и ни капли не верит в то, что ему сказали.

– Сейчас блесну, – пообещал я, вызвав улыбку и у физика, и у отца, – только сначала давайте договоримся, что вы ко мне будете обращаться по имени. Вы же не называете по титулам своих студентов?

– Мы их называем по фамилиям, – ответил Акулов. – Я сам титулами не обременен и склонен оценивать людей не по знатности, а немного по другим критериям. Ваш отец мне когда-то сильно помог, ну и я не остался в долгу. Было это в юные годы, когда люди быстрее сходятся, вот мы с ним и сошлись, несмотря на все наши различия. Хотите, чтобы вас называли по имени? Извольте. А теперь давайте, Алексей, перейдем к делу. Вам что-нибудь нужно?

– Только бумага и ручка, – ответил я. – И еще было бы неплохо убрать скатерть со столика, чтобы нормально писать. Если хотите, можете сначала оценить мой уровень знаний, а можно сразу перейти к потрясениям.