– Это почему я должна от них умирать? – вскинулась она.

– Потому что дохлая! – припечатал я. – Хорошо развитое тело – это в первую очередь здоровье! К тому же борьба и в жизни не помешает, особенно та, которую я тебе дам. Сильная и умелая женщина и трех мужиков завалит, если у них нет ничего, кроме силы.

Насчет трех я немного загнул, но сам как-то видел, как одна невысокая, но накачанная, девушка отметелила двух приставших к ней немного подвыпивших парней. Мне доставило удовольствие смотреть на то, что она с ними вытворяла.

Жена вздохнула, закрыла крышку инструмента и пошла переодеваться. Занимались мы два раза в день минут по сорок. Закончив, я переоделся, положил в папку половину отпечатанных впрок листов и пошел отдавать их Фролову.

– Здорово! – обрадовался он, забирая у меня работу. – Закончилась забастовка? Все сделали, что вы требовали?

– Куда они денутся, – скромно сказал я, шаркнув ножкой.

– Артист, – сказал он. – Вам хорошо, потому что единственный и незаменимый. С другими здесь так не носятся. Смотрите, Алексей, похвастаю.

– Что это? – спросил я, рассматривая отданную в мои руки деталь.

– Как что? – удивился он. – Это мы на скорую руку слепили транзистор. Там еще у выводов есть маркировка, чтобы не запутаться. Большой, но это только пока. Сделали вчера в конце дня, а сегодня сняли все характеристики. Работает!

– Поздравляю! – искренне сказал я. – Он у вас больше похож на дикую грушу, поэтому я не догадался. Ничего, придет время, будете делать размером со спичечную головку.

Я отдал ему исторический транзистор, первый в этом мире, и пошел домой. Не доходя до него сотни шагов, стал свидетелем трогательной сцены: моя сестра шла из гимназии в сопровождении здоровенного парня, который нес два ранца, ее и свой. Я подождал, пока они попрощаются, и Ольга зайдет в дом, а потом вошел следом за ней. Попутно осмотрел парня, который мне понравился.

– Оля, – окликнул я сестру. – Давай, наверное, присоединяйся к нам. Позанимаешься, и сразу появятся силы носить свой ранец.

– Еще чего! – задрала она нос. – А вы тогда для чего?

– Симпатичный парень, – сказал я. – Был бесхозный или у кого-то отбила?

– Я на такой вопрос отвечать не собираюсь! – ответила она и заскочила в свою комнату.

Да, подросла сестренка. Еще год-два и выйдет замуж. Хорошо хоть, что перестала на меня злиться. До ужина был еще час, и я решил потратить его с толком и хоть немного постучать по клавишам. Нудная работа, которую немного скрашивало рисование иллюстраций.

День проходил за днем без особого разнообразия. Печать, спортивные занятия и музыка. Иногда мы ходили в гости, пару раз я пригласил Фролова с женой и еще одного ученого, с которым близко сошелся – Вадима Горелого. Он был неженатый, поэтому приходил один. Первый раз мы просто болтали и недолго посидели за столом, а во второй мы позвали своих гостей в музыкальную комнату и исполнили им четыре разученные песни.

– Теперь я понимаю, о чем вы говорили, – ошеломленно сказал мне Владимир. – Это немного чуждо и необычно, но прекрасно и хватает за сердце.

– Да, у нас так не поют, – подтвердил Вадим. – Если появятся ваши пластинки, в лепешку разобьюсь, но достану! Наверное, нас скоро отсюда вывезут, потому что свою задачу мы выполнили, а здесь все делалось под нее. Заниматься другими исследованиями неудобно, потому что нет ни оборудования, ни нужных специалистов. Да и станочный парк здесь небольшой. Лишь бы все получилось, и не было большой войны!

Глава 13

Идущий по коридору дворца гоф-интендант Аксель Георгиевич Бонсдорф остановился и принюхался. В коридоре явственно пахло дерьмом. Поблизости были расположены туалеты, которыми пользовались слуги и охрана, поэтому он поспешил к ним. Император здесь обычно не появлялся, тем более с утра, но все равно... На его памяти подобного безобразия не случалось ни разу. Услышав за одной из дверей громкие мужские голоса, он ее распахнул. Запах ударил в нос, заставив поморщиться.

– Что у вас случилось, Малахов? – спросил он у одного из двух стоявших возле умывальника мужчин.

– Сейчас все сделаем, господин барон, – почтительно ответил тот.

– Как же я вам, господа, это сделаю один? – чуть не плача, сказал другой мужчина, одетый в рабочую спецовку. – Забился стояк, а я его сам не прочищу! Я уже пробовал, но забито намертво! Ума не приложу, как это могло случиться...

– Не понял! – поднял брови гоф-интендант. – Почему один? Где наши остальные сантехники?

– Самсонов и Федоров почему-то не вышли на работу, – ответил Малахов, – а Иванов два дня как заболел. Я послал машину, вот-вот должна приехать...

– Это ваши сложности, – сердито сказал гоф-интендант. – Меня не интересует, как вы это сделаете, но чтобы этой вони не было!

– Я не хотел говорить, но чего уж сейчас... – нерешительно сказал сантехник. – Не привезет их ваша машина. Оба вчера малость перебрали и с кем-то повздорили...

– Вот подлецы! – зло сказал Малахов. – Мне ведь никто не позволит вести сюда непроверенных рабочих! Может, обойдешься не сантехниками, а кем-нибудь другим?

– Павел Максимович, ну как я обойдусь? – запаниковал сантехник. – Трос не идет, поэтому здесь все нужно разбирать! Я вам и с другими сделаю, но сколько на это уйдет времени?

– Стойте здесь и нюхайте! – зло сказал гоф-интендант. – Сейчас позвоню, чтобы доставили двух рабочих, а своих пьяниц уволите сами!

Он вышел из туалетной комнаты, хлопнув дверью, и поспешил в свой кабинет. Сев за стол, первым делом снял трубку телефона и набрал номер надворного советника барона Кусова, ведавшего безопасностью кадров всех императорских дворцов.

– Александр Иванович, это говорит Бонсдорф. Мне срочно нужна ваша помощь.

– Всегда готов помочь, – услышал он в трубке голос барона. – В чем у вас нужда?

– У меня в Александровском забилась канализация и скоро провоняется весь первый этаж...

– Это немного не по моей части, – хохотнул в трубку барон.

– Вы смеетесь, а мне не до смеха, – обиделся Бонсдорф. – Между прочим, в моей беде есть и ваша вина. По представлению вашего делопроизводства месяц назад уволены два сантехника. Я не знаю, в чем вы их заподозрили, но почему до сих пор нет замены?

– Кандидатуры подобраны, сейчас их проверяют, – ответил Кусов. – А почему такая спешка? У вас ведь еще остались работники.

– Один заболел, а двое нажрались. Теперь и их нужно увольнять, а я не могу этого сделать, пока вы мне не подберете замену!

– Конечно, я вам помогу, – пообещал Кусов. – Двух сантехников вам хватит? Вот и хорошо. Сейчас пошлю за ними своих людей в Зимний дворец. С моими людьми гренадеры их пропустят. Я посмотрю, в чем там задержка по вашим рабочим, думаю, скоро вы их получите.

Довольный Бонсдорф поблагодарил и положил трубку на рычаг, а закончивший разговор полицейский дал отбой и набрал другой номер.

– Валентин, – сказал он в трубку, – все готово, можете начинать.

Полчаса спустя в коридоре Александровского дворца, где находилась злополучная туалетная комната, появились двое рабочих и сопровождавший их полицейский с погонами армейского штабс-капитана. Ждавший их возле двери Малахов замахал руками.

– Быстрее, пожалуйста! – поторопил он рабочих и добавил для полицейского: – Здесь работы на пару часов, поэтому вы можете не ждать. Я сам распоряжусь, чтобы сантехников вернули в Зимний.

Тот кивнул и ушел, а рабочие вместе с Малаховым скрылись за дверью.

– Наш сантехник уже начал там все разбирать, – сказал Малахов приехавшим, показав рукой на дверь, за которой находились кабинки. – Инструмент...

Он замолчал и упал на кафельный пол. Убивший его «сантехник» убрал финку и взял тело под мышки. Его напарник открыл дверь в комнату с кабинками и первым в нее вошел.

– А, помощь! – довольно сказал работавший сантехник. – Вы кстати, мне одному...

Получив удар по голове, он потерял сознание и упал на разложенные инструменты. Ударивший его «сантехник» схватил пострадавшего за одежду и оттащил к стене, возле которой уже лежало тело Малахова. Оба прибывших быстро сняли мешковатые спецовки, под которыми оказались прекрасно сшитые костюмы, и протерли ими туфли.